Треска является основным хищником, питающимся мойвой, хотя к важным хищникам также относятся другие виды рыб, морские птицы и млекопитающие. В последние 6—7 лет уровень запаса трески в Баренцевом море крайне высок. Биомасса потребленной треской мойвы в последние годы по оценкам была близка биомассе всего запаса мойвы (рис. 4.2.3). Численность других хищников, кроме трески, также высока и, насколько нам известно, стабильна.
Питание
На рисунках 4.2.1 и 4.2.2 показано потребление треской и состав ее рациона.
Рис. 4.2.1. Потребление треской в 1984-2017 гг. Не включено потребление половозрелой треской за пределами Баренцева моря (3 месяца в первой половине года). Норвежские расчеты, предварительные значения, итоговые данные будут представлены в AFWG 2018.
Рис. 4.2.2. Состав рациона трески в Баренцевом море в 1984-2017 гг. по весу
Рис. 4.2.3. Размер запаса мойвы и расчетное потребление мойвы треской.
Оценка потребления мойвы треской в первой и второй половине года демонстрирует различные временные закономерности. Потребление в I и II квартале также было высоким ранее и включает в себя потребление во время нерестового периода, а также в течение весны и начале лета перед сезонными нагульными миграциями мойвы. Тем не менее, основным отличием в течение последнего десятилетия было значительное увеличение потребления в III и IV кварталах (рис. 4.2.3). Это отражает смещение запаса трески на север и большее пересечение ареалов трески и мойвы в нынешний теплый климатический период.
Рис. 4.2.4. Акустические оценки сайки в сравнении с потреблением сайки треской и % сайки в рационе трески.На рис. 4.2.5 показано, что между долей сайки в рационе трески и акустическими оценками сайки существует взаимосвязь.
Рис. 4.2.5. Состав рациона трески во время экосистемной съемки в августе — сентябре 2011—2017 гг. Красные точки обозначают мойву, а синие точки — сайку.Во время первого коллапса запаса мойвы (1985—1989 гг.) важность мойвы в рационе трески снизилась с 53 % в 1985 г. до 20—22% (максимально) в оставшуюся часть периода коллапса. В этот период было отмечено увеличение пропорции других кормовых объектов, в частности гипериид, которые составляли 7—23% рациона мойвы, и окуня, составляющего 3—18%.
Во время второго коллапса мойвы (1993—1997 гг.) доля мойвы (по весу) в рационе трески была высокой в течение первых 2 лет (47% и 30%), за чем следовало снижение до 6—16%. В течение этого периода каннибализм трески резко вырос с 4—11% до 18—26% рациона. Помимо этого наблюдалось более интенсивное потребление гипериид (1—12 %), однако доля потребленных гипериид по-прежнему была значительно ниже, чем во время первого коллапса.
В период третьего коллапса (2003—2006 гг.) потребление мойвы треской было достаточно высоким (10—26%). В рационе трески в сопоставимых количествах присутствовал ряд альтернативных кормовых объектов, таких как молодь пикши (6–11%) и трески (5–10%), сельдь (3–11%), путассу (1–5%) и гиперииды (1–12%). Потребление мойвы треской в последние годы оставалось достаточно стабильным (17—31%), но было ниже, чем в предыдущие периоды высокой численности мойвы (в среднем 36—51 %). В последние годы был отмечен относительно разнообразный рацион трески со стабильно высоким потреблением молоди трески и пикши (6–11 и 5–11% соответственно), других рыб (11—15%) и других видов пищи (21-33%) (преимущественно гребневиков и крабов).
IИсследование рациона трески в районе к северу от 76º с.ш. показало наличие различных типов интенсивности нагула в трех разных районах (Dolgov and Benzik, 2014). Интенсивность нагула трески была низкой (149–169 0/000) в районах вблизи западного и южного побережья о. Западный Шпицберген, где треска питается непромысловыми видами рыб. Другие районы характеризовались высокой интенсивностью нагула (MFI 214-251-169 0/000) с преобладанием мойвы, однако в рацион также входят непромысловые виды рыб (липаровые и рогатковые), сайки и гиперииды. Эти два района являются традиционными районами распространения трески в летний период. Третий район (Земля Франца-Иосифа, север Новой Земли и прилегающие районы) стали доступны для трески только в 2008 г., и в них треска интенсивно (MFI 284-340 0/000) питается сайкой и мойвой. Расширение ареала трески на север и ее перемещение в северо-восточные районы Баренцева моря приводит к улучшению кормовых условий трески при высокой биомассе запаса и ослаблении основных кормовых объектов (мойвы и сайки).
Кроме того, в рационе трески появились новые кормовые объекты. Неаборигенный краб-стригун (Chionoecetes opilio) стал сравнительно важным кормовым объектом для трески, особенно в восточной части Баренцева моря вдоль Новой Земли (Dolgov and Benzik, 2016). Доля (по весу) краба-стригуна в рационе трески резко возросла с 0,1—0,3% в 2009—2010 гг. до 5,6—6,1% в 2014—2015 гг., однако снизилась в 2016 и 2017 г. (5,2 и 3,9% соответственно) (рис. 4.2.6). В противоположность этому два других неаборигенных вида краба не стали более важными для рациона трески: весовая доля камчатского краба и Geryon spp. не превышали 1,0% и 0,2% соответственно. Вероятно, это различие вызвано большим пересечением ареалов трески и краба-стригуна и его более подходящей для питания трески формой тела и размером.
Рис. 4.2.6. Важность краба-стригуна в рационе трески (% веса) в 1984—2017 гг.
Рост и половое созревание
Объемы потребления молодой треской и ее рост в последние годы были относительно стабильными (рис. 4.2.7), а у взрослой трески эти показатели незначительно снизились (рис. 4.2.8). Половозрелость трески в определенном возрасте значительно снизилась за последние годы, особенно для возрастов 6—9 лет. В российских и норвежских данных за 2017 г. имеется несоответствие: норвежские данные показывают, что половозрелость в определенном возрасте вновь повысилась для этих возрастных групп, тогда как это изменение не наблюдается в российских данных. Изменение, произошедшее с 2013 по 2016 гг., было значительно сильнее, чем показывают последние изменения в оценках веса в определенном возрасте (рис. 4.2.9 и 4.2.10).
Биомасса основных кормовых объектов по отношению к размеру запаса трески незначительно снизилась за последние годы (рис. 4.2.11). Тем не менее, не было отмечено никаких последствий «миниколлапса» баренцевоморского запаса мойвы 2015—2016 г. для состояния трески. Это может быть связано с продолжающимся расширением ареала трески в северную часть Баренцева моря, что делает нетронутые ранее кормовые ресурсы доступными для потребления треской.
Рис. 4.2.7. Рост трески и объем потребления треской в возрасте 3 лет (ICES 2017c).
Рис. 4.2.8. Рост трески и объем потребления треской в возрасте 6 лет (ICES 2017c).
Рис. 4.2.9. Половозрелость трески в возрасте 6—9 лет (ICES 2017c).
Рис. 4.2.10. Половозрелость и вес трески в возрасте 7 лет (ICES 2017c).
Рис. 4.2.11. Численность запасов основных рыбных кормовых объектов и креветки по сравнению с ростом трески.